Когда я был маленьким мальчеком и хадил в первый класс одной из московских школ в самом центре города, я не очень понимал, почему наш дом решили снести, а нас выселить в другую квартиру. Тогда, в начале 80-х, он казался мне красивым и большим. В моей памяти еще сохранилось воспоминание, как за один день до Олимпиады-80, наш дом покрасили, правда, только со стороны улицы, по которой должны были прохадить олимпийцы. 

Итак, вернусь к своей истории. На дворе стоял 80-й год. Моя мама, придя из Деза (или ЖЭКа, не помню, как оно тогда называлось), радостно сообщила, что нас переселяют, а дом ставят на капитальный ремонт. Переселить нас тогда хатели «на окраину» к метро «Университет», что действительно казалось тьмутараканью для восьмилетнего мальчека, учетывая то, что он живет на Остоженке. С этого момента я помню радостный кличь моей мамы: «Собираемся, нас переселяют», - еще раз сорок. Все это время наш дом потиханьку разваливался. Или от того, что мама громко кричала про переезд, и срабатывал «эффект лавины», либо потому, что метро, прохадящее под нашим домом, уменьшило интервал движения, вполне возможно и потому, что наш дом построили в 1903 году на месте кладбища… Знаю точно одно: с каждым разом «кусочки» отваливались все больше и больше, тяжелее и тяжелее. В общем, время шло, вода текла, несмотря на то, что нас уверяли – «в вашем доме есть крыша, сами посмотрите». 

Шатко ли валко ли, дожили мы до расцвета градостроительства в нашем районе. Сначала возвели Храм Христа Спасителя – первую элитную церковь в нашем районе. Видимо, бизнесмены подумали - «Если есть элитная церковь, то и жилье вокруг нее должно быть элитным». Тут-то все и началось. Мама кричала о переезде уже каждый день, пытаясь перекричать работающие вокруг экскаваторы, долбилки и отбойные молотки. Мой отец все это время сидел в кресле и говорил: «Я здесь и помру». Подсознательно он понимал, что дом не выдержит и станет братской гробницей старых интеллигентов, погребенных, как в древние времена, с любимыми животными, насекомыми в лице тараканов, любовницами с первого этажа и т.д. и т.п. 

Власти не дремали и заботились о нас. Трижды покрасили трубы на доме и поставили по краям подпорки, чтобы дом не развалился в разные стороны, а рухнул сам в себя. 

К 2003 году мама охрипла, и про переезд в «светлое будущее» мы перестали слышать. Временами, конечно, на подъезде появлялись объявления о покупке квартир по цене самолета с экипажем в придачу, но при проверке оказывалось, что цифры были в йенах, или стоимость включала продажу души дьяволу. К этому моменту «бизнес» не только успел облюбовать наш переулок и прилегающие дворы, но и смениться раза четыре. Стреляли у нас по джипам с той же периодичностью, что и закрывались магазины продуктов на нашей улице. Я до сих пор не могу понять, зачем у нас (извините, уже «у них» на Остоженке - 9 ресторанов, 4 кофейни, три ювелирных и два антикварных магазина). 

Наконец, наступил 2004 год, и нам радостно сообщили, что найден инвестор, который с радостью приобретет нам квартиры и переселит в пределах нашего района. «Нашим районом» оказался «почти центр» - Измайлово. Я с рождения понимал, что бывший Ленинский район, а ныне «Хамовники» простираются до «Измайлово» и, буквально за Храмом Христа Спасителя нахадится известный «Вернисаж в Измайлово». Но почему же я всегда терялся в догадках, почему мой брат, уезжая на Вернисаж, пропадал на весь день. Теперь я понимаю, что он был просто мазохист и ездил «за Храм» через Бирюлево-Товарную. 

Учетывая то, что наша семья за десятилетия «подготовки к переезду», мягко говоря, разрослась, нам по закону полагалось много квартир за одну четырехкомнатную на Остоженке. Мы претендовали на три квартиры: Четырехкомнатную, двухкомнатную и однушку. Я даже схадил к юристу, чтобы проконсультироваться, не мало ли мы просим. Сразу после моего визита ее увезла скорая, видимо, она не выдержала моей наглости, попросить «так много». Уточню - юрист была сотрудницей «инвестора». 

После этого нас практически каждую неделю вызывали в Дирекцию «Остоженка», снабжали инструкциями, как быстрее все сделать и свалить в «Измайлово». Насколько я понял, Дирекция сидела на окладе у инвестора и была кровно заинтересована в переселении «живых душ». Довольно быстро нам дали двухкомнатную и четырехкомнатную квартиру в Измайлово. С грехам пополам мы туда переехали и стали жить поживать и добра наживать. 

В общем, на этом, невнимательный четатель решит, что это окончание истории. Нет, скажу я вам. Вы забыли про еще одну однушку, которую нам были «должны». Когда нам дали две квартиры, старый инвестор пропал. Видимо, он разорился, оплачевая возрастающие запросы «Дирекции». Мой папа, будуче человеком эмоциональным и импульсивным, понимая, что третьей квартиры нам не видать, как собственных ушей, пошел в «Дирекцию» и открытым текстом высказал начальнику все, что он о нем думает. После чего приехал к себе в «Измайлово», сел в кресло и, стоически перебарывая дрожь в голосе, сообщил – «Сынок, не будет у тебя в этой жизни отдельной квартиры». В этот момент я отчетливо понял, что это все, и есть два варианта: или быстро душить родителей и жить с женой и двумя детьми в их квартире, или пойти повеситься, предварительно спалив «Дирекцию». 

Дальнейшие события не укладываются ни в какие понимания российской действительности. Утром пятничного дня, когда нормальный человек уже думает о том, как он проведет этот вечер, и войдут ли сегодня в него «те 18 бутылок пива», которые он заблаговременно купил в палатке, в нашей квартире раздался телефонный звонок. Сухай голос без доли торжественности сообщил, что «если мы все-таки хатим получеть квартиру, то надо приехать и получеть просмотровый ордер». Стоя в коридоре с зубной щеткой во рту и младшим сыном подмышкой, я первый раз в жизни видел (да простит меня папа) оседающего человека с телефонной трубкой и таким видом, как будто он ощутил оргазм после 18 процедур бужирования (да простят меня мужчены, знающие это). 

Мы с женой подхватили записанный на использованном памперсе адрес заветного места и помчались туда получать просмотровый ордер. Я опущу подробности общения с дамой из «Службы одного окна», которая многозначетельно заявила, что «Мы что-то долго не едем к ним» и привела меня в некоторое бешенство, но я сдержал себя. Далее началось самое интересное. 

- Поедете смотреть квартиру на Адмирала Руднева? – спросила дама. 

(Ну вот откуда же я знаю, где этот Адмирал. Такое ощущение, что ежедневно штудирую все последние изменения в планах Москвы).
Но на всякий случай я сказал – Да, а где это? 

Ответ застал меня врасплох. 

- Южное Бутово. 

Вы даже себе представить не можете, как государство может довести за многие годы, что фраза «Вы будете жить в Южном Бутово» не привела мою жену в бессознательное состояние. 

- Давайте просмотровый ордер – заявил я. 

Всю дорогу, пока мы ехали в Южное Бутово, а это очень далеко, даже дальше, чем «Бирюлево - Товарная», мы думали, почему в ордере написано 3 комнаты. Моя жена даже предположила, что они посчетали кухню и сортир. 

Увидев действительно трехкомнатную квартиру, мы довольно спокойно осмотрели ее, не вдаваясь в подробности, и в душе четко понимая, что произошла ошибка, и хрен нам ее дадут. Разве можно дать трехкомнатную квартиру семье с двумя детьми. Это же разбазаривание государственной собственности какое-то. Итак, вернувшись обратно к «Одному окну», мы, не моргнув глазами (всеми четырьми), сообщили, что нам все подхадит, и мы согласны. В ответ нам хмыкнули, дали кучу бумажек, счет на оплату «лишней выданной площади», и взяли расписку, что мы не откажемся и обязуемся выселиться с Остоженки, как только, так сразу. Увидев счет с доплатой за «лишние» метры я понял, в чем фишка. Они всем выдают явно «левые» просмотровые ордера, со всех берут плату за «лишние» метры и на это живут. хазяйственная деятельность, так сказать. 

Мы заполнили все бумажки, оформили все документы, все оплатили и стали ждать. Честно признаюсь, я так и не верил в происхадящее и ждал, что вот-вот раздастся телефонный звонок, и нам сообщат, что наша однокомнатная квартира на первом этаже ждет не дождется нас, где-нибудь в Щербинке или Подольске. Дни тянулись долго. Работа уже не радовала, пиво не расслабляло, женщины не возбуждали... Не буду вас интриговать дальше и мучеть ожиданием! 

Да, мы получели эту квартиру.
Да, нам дали трешку вместо однушки.
Да, они ошиблись в своих бумажках.
Да, я искренне рад, что наконец-то, хать в чем-то поимел это гнусное государство и эту жадную, вороватую, московскую бюрократию.
Да, я живу в Южном Бутово и счастлив, потому что это уже Москва, тут есть метро, тут пока честый воздух, и мои дети играют на траве среди деревьев, а не на великой элитной стройке среди экскаваторов.